Пожарная безопасность. Пожарные декларации. Декларации пожарной безопасности

Жизнь после смертника

Теракт - трагедия и травма, накладывающая неминуемый отпечаток на общество

Кроме травмирующего содержания, нас всех подкарауливает посттравматический синдром. Что мы переживаем? Как действуем? Как информируем и утешаем друг друга? Что помогает людям, пережившим теракт в реальности и в прямом эфире? Психолог Ольга МАХОВСКАЯ рассказывает читателям "РГ" о посттравматическом стрессе и способах его преодоления.

Как проявляется шок

Посттравматическому стрессу подвержены и "первичные" жертвы - те, кто оказался в очаге или был свидетелем теракта, кто непосредственно пострадал и кто просто наблюдал теракт на экранах телевизора. Разумеется, уровень стресса выше у тех, жизни которых угрожал теракт, и у тех, кто был неподалеку.

Шок может проявляться и в том, что человек ведет себя как невменяемый, не понимает, что произошло, не помнит подробностей. Мы видели в телерепортажах, как свидетели и очевидцы не могли рассказать, что произошло. Но шок может проявляться и в виде преувеличенно радужного настроения. В тех же телерепортажах мы видели несколько избыточно радостные лица тех, кто улетал, несмотря на недавний взрыв. Видно было, что они озадачены только тем, чтобы улететь. Эта немножко странная радость - не реакция от равнодушия, но вариант шока

Образцы адекватного поведения

Наиболее адекватное поведение - здраво оценить ситуацию, убедиться, что ты цел и невредим, с тобой все в порядке, а затем разобраться, в каком положении и состоянии находятся окружающие, и, поняв, что кто-то нуждается в помощи, постараться помочь. Мы видели, что в Домодедово мужественные, сильные (в том числе и психологически) мужчины и женщины довольно быстро включились и стали помогать наиболее пострадавшим

Если вы чувствуете, что вы "не в себе" и толковой помощи оказать не можете, надо покидать место теракта. Сотрудники МЧС это очень хорошо знают: первое, что нужно сделать, это вывести людей из очага поражения - из аэропорта, метро. И, чтобы не возникло паники, должны включаться методы организации толпы. Любой толпой - хоть болельщиков, хоть демонстрантов - можно управлять. У нас, к сожалению, не очень умеют это делать и нечасто привлекают социальных психологов. Тем не менее такие приемы есть

Преступление

И солидарность

Первые меры, которые объявляются у нас после трагедии, - меры грядущего наказания

А мне кажется, что должно включаться: это консолидация. Всеми способами и методами. Люди должны слышать, куда могут прийти доноры, нужны ли добровольцы, где их ждут и как им себя вести. Те, кто хочет помочь бесплатно вывезти испуганных пассажиров из Домодедово, должны знать, как это сделать с минимумом стихийности.

Мы в первую очередь услышали новости о мародёрстве таксистов, взвинтивших цены до 20 тысяч, и только потом - новости о тех, кто бесплатно отвозил пассажиров.

Я не очень понимаю журналистов, которые с ходу сообщают на новостные ленты о таких таксистах. Еще бы начали рассказывать о телефонных мошенниках, которые сыплют эсэмэски: мама, срочно положи 800 рублей на такой-то номер! Об этом нужно сообщать, но после.

Лидировать должна модель консолидированного поведения. Приоритетно-банальный образ себя "мы придурки" и уверенность, что наше типичное поведение "обмануть и нажиться, срубить бабла на чужом горе" вообще-то, как показывает опыт, не находят такого уж абсолютного подтвеРЖДения. Это далеко не так. Очень большое количество людей ведут себя просто прекрасно и очень человечно. Говорить нужно прежде всего про них, вытаскивая их на первый план. Лучшие активные формы проживания трагедии - активные. Нужно быть включенным, понимать, что происходит, и знать, как действовать

Оценка трагедии

Даже если мы после трагедии вроде бы продолжаем жить, как всегда, как обычно, как попало, внутри нас неминуемо происходит стихийная оценка события

Взрыв - это какая-то и смысловая развилка, и эпицентр формирования новой волны. Куда пойдет ее социально-психологический удар? Поднимется новая волна ксенофобских настроений? Или трагедия станет поводом для консолидации? На этой серьезной развилке у нас обычно все смешано, скомкано, и даже в высказываниях самых ответственных лиц

А ведь очень важно, чтобы этническая принадлежность преступника не переносила наш гнев на целые народы. Если нам надоело слово "политкорректность", давайте будем говорить просто о корректности наших мыслей и чувств. Она состоит в том, чтобы точно называть все, что произошло, все слова произносить вовремя и не допускать оскорбительного характера речи. Не будем забывать, что проблема терроризма - это всегда проблема накопленных напряжений.

Осторожно, дети

Хотелось бы напомнить, что рядом с нами могут быть дети. Даже если они что-то видят лишь по телевизору, для них это травма гораздо более серьезная, чем для взрослых. Они беззащитнее и в силу того, что маленькие, и в силу того, что мы ведем себя с ними неаккуратно, говорим, не думая. Надо отказаться от агрессивных формул и избитых фраз, формирующих негативные установки, вроде: "В этой стране всегда так". Мы бросаем такие фразы походя, даже не задумываясь о том, что фактически говорим при детях: "У тебя (у нас) нет перспективы"

Маленького ребенка, мы же знаем, надо прижать к себе, сказать: "Не бойся, я с тобой", показать ему, что он не один.

По-детски испуганных взрослых утешает появление на экране "первых лиц" страны и вообще всевозможных ответственных людей. Все необходимые распоряжения, мы видим, делаются. Но мне кажется очень важным в таких ситуациях и прямое - глаза в глаза - обращение к гражданам.

Записала Елена Яковлева

аэропорт, теракте, помощи